ABBBR!

[green-pin-note]

Автор: Зеленый Пингвин
Бета: своими словами
Рейтинг: g
Пэйринг: рядовые Пустые
Жанр: драма, джен
Предупреждения: поток сознания, пов м, ау.
От автора: текст кое-где специально не разбит на абзацы.


…и даже смерть желанна. Мы рождаемся из праха, в него и уходим.
Ноги стали воздушными, почти невесомыми. Затем эта смертоносная легкость разлилась по рукам, груди, задержалась на полмгновения там, где у людей сердце и тронуло губы. Мне хотелось бы улыбаться, но уже нечем.
Зачем они приводят нас туда, где больше нет…?
Я уже умер…Сейчас – случайное милосердие врага.
Мысль теряется…Наверно я перестаю суще…

Глаза у нее ослепительно зеленые. Такие, что больно смотреть. Они похожи на весеннюю зелень в мире людишек. Мне нельзя быть таким сентиментальным. Это плохо влияет на мою силу. Губы у нее очень редко растягиваются в улыбке. Наверно от этого она еще более желанна, улыбка. У нее сухие шершавые ладони. Это потому что она много тренируется. По-другому можно. Под кем-то. Некоторая часть аранкаров предпочитает ложиться под более сильного и таким образом обеспечивать себе относительный покой. Она не такая. Она гордая. Мы не находимся ни в чьей фракции. Мелкие прислужники армии проклятого шинигами. Он пришел давно, покорил всех одним взмахом руки и с тех пор никто не может сбросить эти оковы. Обычные Пустые, неупокоившиеся души, обретшие относительный разум и относительную силу. Иногда снизу лучше видно. Мы видим, что они все ослеплены. Жаждой силы. Жаждой власти. Жаждой жизни.
Мы тоже ослеплены. Жаждой…Жаждой обычного человеческого. Это странно.
Каждый день мы проходим мимо друг друга в узком проходе темного коридора. Лас Ночес большой, он требует постоянного ухода – уборка жилых комнат, тренировка с более сильными «братьями» - ха-ха! Очень смешно! Это Ками-сама так нас называет – хотя это больше похоже на избиение, приготовление пищи для шинигами. Мы ведь сырой силой брезгуем. Нудная скучная работа для слабаков.
Мы не возражаем.

Однажды она проходит мимо меня и чуть заметно улыбается.
Это делает меня…счастливым?

Однажды я встречаю ее в пустыне. Она охотится. Точнее уже поохотилась. По губам у нее стекает тонкая струйка крови. Буровато-коричневатой крови пустых. В ее обманчиво-слабой руке мягко хрустит позвоночник мелкой ящерки. Она снова мне улыбается. Хотя…Просто слегка приподнимает уголки губ и кивает. Обычная вежливость. Но это делает меня…счастливым?

Однажды меня вызывают в покои к Нойторе. Какой-то там из Эспады. Я не считаю нужным запоминать номера тех, кто сильней меня в недостижимое число раз.
Я сказал вызывают?
Просто, проходя мимо, тычут пальцем и цедят:
-Пойдешь за мной.

Губы разбиты. По виску стекает что-то теплое. Удивительно, но я жив. Относительно.
-Я люблю тебя. Это серьезно. Очень.
Она смотрит на меня…Я не знаю, как она смотрит на меня. В ее красивых глазах нет удивления. В них есть только…сожаление?
Но это все равно делает меня счастливым.

Руки у нее очень нежные. Это удивительно. Иногда снизу виднее. Я понимаю, что можно снова стать человеком разными путями. Можно снова стать человеком даже если ты не упокоился. Я почти человек. Потому что я люблю ее. Потому что она любит меня. Потому что сейчас вот мы, двое Пустых, сидим на берегу тихой реки, затерявшейся на просторах Мира людишек. Нет. Мира Людей.
Она задумчиво перебирает мои волосы и молчит. И в этом молчании таится все.
Мы не разговариваем наедине. Это пустое.

Глаза у Джагерджака холодные и ухмылка – злая. Это нехорошо. В руках у него ничего нет. Он развалился посреди своих покоев, его меч лежит где-то в углу.
-Мне скучно, - он тянет слова. Воздух слегка рябит, и я понимаю, что он балансирует на грани разума и звериных инстинктов. Он подзывает резким окриком кого-то из своей Фракции. Тот внимательно выслушивает и стремительно удаляется.
-Перекидывайся.
Я высвобождаю Зверя. Иногда этот…Шестой?..любит смотреть как дерутся другие. У людей это называлось гладиаторскими боями. У людей это запрещено. Но мы ведь не люди?
Сила течет по жилам. Я слабее всех этих любимчиков чертового шинигами, но сила пьянит и меня. Глаза застилает кровавой пеленой. Раньше это приносило какую-то злобную радость. Но теперь я ведь почти человек?
У меня даже почти получается овладеть собой. Это почти похоже на то ощущение, которое возникает, если попытаться заткнуть гейзер.
Мне почти не больно.
Когда перед глазами возникает противник, я, не задумываясь, ударяю его лапой по лицу. Он тоже слабый. Мы на равных. Второй, третий, четвертый удар. Сила хлещет. Где-то на задворках восприятия хохочет Эспада.
Перед глазами мелькает ярко-зеленый злобный глаз. Я замираю на секунду. На долю секунды. Этого времени мне вполне хватает, чтобы понять, что отсюда выйдет только один из нас.
Гладиаторские бои, так?
А она смеется.
Громко.
Звонко.
Почти весело.
Теперь я могу сказать, что однажды она смеялась. Но это не сделало меня счастливым.
А потом все здание сотрясает колоссальной силы удар. Нас прижимает к каменным плитам. Это почти больно.
Эспада в мгновение ока спрыгивает с кровати и мчится куда-то прочь. Наверно спешит на очередную битву. Я выхожу из релиза. Она тоже.
Волосы у нее слиплись от крови.
Однажды она прижалась ко мне. И это сделало меня счастливым.

У этих шинигами была огромная сила. Она прижимала к земле, вдавливала и мешала дышать. Это действительно больно.
А умирать глупо. Вот так умирать – действительно глупо.
Ее разорвало.
Шинигами с чудовищной силой. Ворвался в пробоину в стене и рубанул мечом воздух, отсекая от себя моих излишне ретивых «братьев». Меня отшвырнуло. А ее разорвало. Это ведь правда глупо?
Я посмотрел вниз. Надо же…Меня тоже задело.